Телефонная опера
Весной 1882 года в Москве, в доме 21 по Леонтьевскому переулку произошло сенсационное и, можно сказать, судьбоносное событие. Газета «Московский листок» сообщала:
«5-го марта, в квартире доктора Богословского, на Тверской, в Леонтьевском переулке, в доме Мичинера в 8 часов вечера состоялась первая проба телефонного сообщения его квартиры с Императорским Большим театром. Сбор с посетителей “телефонной” оперы, как известно, предназначается на усиление средств Общества спасения на водах и в пользу детского приюта имени князя Владимира Долгорукова. Билеты продаются у Дациаро, по рублю за каждые 10 минут».
По проволокам с помощью электричества
Накануне была проделана колоссальная подготовительная работа. От Большого театра до дома в Леонтьевском было протянуто по воздуху несколько километров медной проволоки — никаких готовых проводов, ясное дело, не было. Приобретены телефонные аппараты системы Александра Белла — впрочем, и выбора телефонов тогда особенно не было. Улажены все административные и организационные вопросы. Оборудован уютный зал, закуплены мягкие кресла.
В самом театре этот вечер тоже отличался от других. Перед началом представления на сцену вышел распорядитель и произнес: «Уважаемые дамы и господа! Я рад доложить вам, что вместе с присутствующей сегодня в зале почтеннейшей публикой оперу “Риголетто” будут слушать также и на почтительном расстоянии от нашего театра».
Это было неожиданностью. Кто зааплодировал, кто засвистел. Не на шутку испугались исполнители — труппа гастролеров, прибывшая из Милана. Тем не менее все обошлось благополучно.
На сцене в первый день установили пару микрофонов, но вскоре их число увеличили до двенадцати.
Общество же спасения на водах было избрано, поскольку господин Богословский, доцент Московского университета и врач-бальнеолог по профессии, являлся одним из его активнейших участников. Многие даже полагали, что организатором трансляции является именно Общество спасения. Одна из газет сообщала:
«Общество имело в виду познакомить публику с замечательным открытием нашего времени, а именно: с возможностью по проволокам, при помощи электричества и соответствующих аппаратов, слышать на расстоянии музыку, пение и разговор».
Под надзором полиции
В этот день в Большом давали, как мы уже говорили, «Риголетто». Газета «Московские ведомости» излагала подробности:
«Впечатление получается поразительное! После того как оба телефона прикладываются к ушам, слышится какое-то неясное жужжание, но потом все звуки различаются совершенно ясно, только смягченные расстоянием.
Желающие продлить сеанс могут брать несколько билетов».
Примечательно, что в то время телефонами было принято именовать не аппараты целиком, а одни только динамики, издающие звук.
Билеты продавались исключительно в упомянутом художественном магазине Дациаро на Кузнецком мосту. Рубль за 10 минут — были деньги весьма приличные. Как не трудно догадаться, этим временем мало кто ограничивался, и за прослушивание оперы целиком выкладывали около двух червонцев. Для сравнения: стакан чаю с сахаром в чайной-столовой Попечительства о народной трезвости стоил всего лишь копейку, а чашка кофе — пять копеек.
Почему же те билеты продавались у Дациаро, а, к слову, не в самом Большом театре или на квартире Богословского? Видимо, этот магазин считался своего рода прибежищем публики не бедной, в меру утонченной и при этом склонной к эпатажному эксперименту. А в Большой театр ходили истинные меломаны, им оперу по телефону слушать никаких резонов не было.
Около месяца перед домом Мичинера по вечерам собиралась толпа любопытных. Для обеспечения порядка рядом постоянно находился полицейский. Судя по обещанию В. С. Богословского «в один вечер удовлетворить слушанием через телефон 150 человек», доходы предприятия были колоссальные.
По телефону в четыре раза дороже
Первая половина XIX века
Но вскоре трансляции пришлось прекратить. Во-первых, слушатель, удовлетворив свое любопытство, более не возвращался. Не было смысла — ведь билет в Большой театр стоил около пяти рублей. С праздничной атмосферой, буфетом, возможностью лорнировать певиц и гораздо лучшим качеством звука. А во-вторых, на организатора слушаний стали косо посматривать на Моховой, в университетских коридорах и аудиториях. Консервативное академическое общество считало всю эту затею чересчур легкомысленной и недостойной высокого звания российского ученого.
Тем не менее организатор оказался явно в плюсе, да и Обществу спасения на водах грех было жаловаться.
Кстати, в том же 1882 году в Санкт-Петербурге шли телефонные трансляции из Мариинского театра в императорскую резиденцию. Но это уже не было коммерческим проектом, все затраты оплачивались из бюджета содержания царского двора.
Дом купца-меховщика Мичинера, стоявший на углу Леонтьевского и Большого Гнездниковского переулков и вошедший в историю московской телефонии, в 1906 году был заменен роскошным четырехэтажным доходным домом предпринимателя Н. С. Лутковского. Поскольку в нем проживали респектабельные москвичи, то практически все квартиры сразу же были телефонизированы. И этот дом дошел до наших дней.
Загрузка...
